不出售
卖家 Ivan Kelarev
“艺术”在纸上打印
这是使用非常高质量的颜料墨水在美术纸上打印并以很高的清晰度打印的过程。它的保存水平非常出色（超过100年），其质量，深度和细微差别超过了在Argentic纸上的经典照片打印。
光面漆
纤维纸除了具有非凡的厚度外，还由不含酸的α-纤维素基底组成，并覆盖有硫酸钡和在印刷过程中具有微孔层吸收作用的颜料。这款纸色为纯白色，不泛黄，特别设计用于抵抗老化。它具有出色的分辨率，呈现深沉的色彩，因此已被世界各大博物馆所采用。
Art Print“美术”-在325 g纤维原纸上的光泽处理。
我们的高端印刷品和复制品
ArtMajeur仅使用从知名造纸商中精选的具有中性pH，耐性和高质量的天然纸！
无论是在色彩控制还是在图形链方面，我们的主打印机一直都在关注。我们对质量的高要求是ArtMajeur裱框艺术品的主要资产。
关于艺术家! 您可以帮助艺术家活出自己的生活。 每当您购买印刷品时，他们都会获得使用费。
关于我们的优良打印-
原创艺术品 (One Of A Kind)
印花与版画,
雕刻
/
水彩
/
蚀刻
在纸上
- 外形尺寸 高度 15.8in, 宽度 15.8in
- 是否含画框 此作品未装裱
- 分类 版画 低于US$1,000 形象艺术 历史
To find its possible location, you need to look at the northern territories of the planet. Hyperborea is a hypothetical ancient mainland or large island that existed in the north of the Earth, in the North Pole, inhabited by a once powerful civilization. The name should be understood as follows: Hyperborea is what is located in the far north, "behind the northerly wind Borey," in the Arctic.
Hyperborea in myths and legends
Until now, the fact of the existence of Hyperborea has not been confirmed, except for ancient Greek legends and the image of this land area on old engravings, for example, on the map of Gerard Mercator, published by his son Rudolph in 1595. On this map in the center there is an image of the legendary mainland of Hyperborea, around - the coast of the North Ocean with easily recognizable modern islands and rivers.
Collectible imprint of handmade etching. Printed form in a private collection. The only surviving imprint.
Ofort, copper. Etched stroke, manual printing. Etching paint, stamp paper. Author: Igor Chernyshov, Honorary Member of the Russian Academy of Arts, ARTGRAD GALLERY especially for artmajeur.
相关主题
Иван Келарев (1996) – художник и заведующий делами галереи искусств “Дрезден”. Иллюстратор, гравер, freemason, исследователь символизма и тайных обществ. Создатель арт–проектов «Открытки Миров» и «Черный Куб». Более 200 оттисков лимитированного эстампа хранятся в частных коллекциях и фондах России, Европы и Америки.
Объясняя свое творчество, художник ввёл доступный для понимания термин — ЭВРИСТИЧЕСКАЯ ГРАФИКА (с греч. Отыскиваю, открываю), представляющая собой выразительные чёрно–белые графические иллюзии, навеянные визионерскими переживаниями. В мире иллюзии соблюдается атмосфера тишины, а внимание обращено к деталям.
Эвристическая графика как форма визионерского творчества - взгляд в бездну человеческого естества, упирающийся в глубины скрытых основ строящегося духа проснувшегося художника.
- Это мои переживания и радости, мои страхи и мании, мой «Даймоний», моё видение реальности, облачённое в пятна оптических иллюзий и исходящее из отбрасываемой мною тени.
Графические иллюзии направляют зрителя в другие реальности, вратами в которые выступает название гравюры. В мире иллюзии соблюдается атмосфера тишины, а внимание обращено к деталям. Тихо созерцая, зритель эпохи высоких скоростей облекается светом красоты упорядоченного хаоса. Черное и белое напоминает зрителю о дуальном, связанным особым узлом мире, составляющим безграничное пространство, собранное умом в условную точку на плоскости листа.
Он стал первым, кто дал визуальное представление описанных в книгах Карлоса Кастанеды персонажей, знаковых мест, событий, явлений, упомянутых им энергетических сущностей, иррационального и запредельного. Созданные им иллюстрации в гравюре, как ничто другое соответствует сложному многоуровневому содержанию произведений Карлоса Кастанеды.
Иллюстрации дают возможность широкой интерпретации описанных Кастанедой образов, и способствует достижению триединства: иллюстрация-читатель-текст. В настоящее время ведет колоссальную работу по созданию 333 самых странных гравированных иллюстраций, посвящённых учению о «Пути знания».
Своим инструментом он избрал гравюру за особую недосказанность, гармонию монохрома, игру линий и пятен. Печатная форма для гравера, как и холст для живописца — творческое поле, открывающие как китч и классику, так и супрематизм с эвристикой.
Искусство эстампа во все времена по праву считается элитарным. Изящность звона тончайших линий в офорте и разнузданная дерзость пятен в линогравюре привлекает его обращаться к эстампу.
Продолжая дело первопечатников, автор выступает в поддержку лучших традиций эстампа и дальнейшего развития печатной графики.
查看更多的Ivan Kelarev
