Victor Anufriev

Movie about creating the icons 

https://youtu.be/13Ic6wzbk1A

В субботу, 10 февраля 2018 г., в 18 часов в арт-пространстве "Пятый элемент" в ТМ "Светлановский", на втором и четвертом этажах, пр.Энгельса, 33, к.1 (М."Удельная") открывается выставка известного петербургского живописца и графика Виктора Ануфриева.

ЦВЕТНЫЕ СНЫ ВИКТОРА АНУФРИЕВА

В ТМ Светлановский открывается интересная выставка, преобразившая строгое пространство. Это выставка известного петербургского художника, живописца и графика Виктора Ануфриева. Мастер родился на берегах Волги, в старинном русском городе Городец, прославленном своими росписями по дереву, и закончил отделение дизайна интерьера Училища Штиглица (тогда Мухинского). Эти три фактора – влияние природной среды, народного искусства и условно-декоративная школа – оказали большое влияние на формирование манеры художника. Виктор Ануфриев – очень разнообразный мастер. Но на новой выставке он предстает перед нами в двух ипостасях: как создатель серии поп-артовских видов Петербурга и как автор постимпрессионистических, экспрессивных морских пейзажей Ниццы.
Два края Европы, столь отличные друг от друга – пышная и холодная Северная Пальмира и горячий, залитый солнцем город на юге Франции – предстают под темпераментной кистью Виктора Ануфриева образами яркими и необычными.
Серия видов Петербурга в стиле поп-арт была заказана директором Государственного Эрмитажа М.Б.Пиотровским специально для оформления кафе музея. Но потом концепция оформления изменилась, а великолепные, дизайнерски решенные пейзажные мотивы – остались в распоряжении художника.
Сильные цветовые плоскости дают необычный ракурс привычных классических видов Петербурга.
Вот вид на Казанский собор от мостика с грифонами. Казалось бы, нет более классичного петербургского пейзажа, чем этот, более открыточного, замыленного глазом миллионов людей. Но под кистью Виктора Ануфриева он превращается в почти гротескный мотив, данный в три лаконичных цвета, крупными колористическими пятнами. Или вид на мерцающую мазками разных оттенков просторную гладь Невы сквозь проемы решетки Троицкого моста, сквозь изгибы русалочьих фигур… Маленький гротескный Ленин на броневичке что-то указует характерным жестом на фоне по-детски трактованного Смольного… Скульптура Ростральных колонн предстает калейдоскопом красок на фоне нескольких геометрических цветовых плоскостей…
А вот узнаваемые силуэты соборов, которые обрамляют фигуру сфинкса – огромного, но с кукольным выражением лица, увенчанного золоченым клафтом. Классический мотив подается в яркой, гротескной «обертке» поп-артовской игры и позволяет взглянуть на привычный вид по-новому.
«О этот юг, о эта Ницца!» - хочется воскликнуть вслед за Тютчевым, глядя на вереницу яхт и мелькание световых бликов на воде в серии морских видов французской Ривьеры. Здесь Виктор Ануфриев предстает совсем другим художником – мастером быстрых пейзажных зарисовок, схватывающим вид в импрессионистическом духе, в один момент бытия, когда свет, краски и само ощущение пространства запечатлеваются сразу, как камерой фотоаппарата. Только не с натурной банальностью, а взглядом живописца, мыслящего цветом. И с той степенью фактурности мазка, интенсивности цвета, вибрации самого красочного слоя, которые выводят авторскую манеру за границы всем привычного русско-французского импрессионизма, столь популярного многие десятилетия. Это, скорее, ответвление «постимпрессионизма», с его созданием новой цветовой экспрессивности, впрочем, не утрачивающей связи с натурностью.
Хотя Виктор Ануфриев создавал и абстрактные иконы, и фигуративную живопись. Последней в его творчестве очень много. Это часто картины сложного символического содержания. Виктор Ануфриев любит двухфигурные композиции, где на размытом сложном по цветовым фактурам фоне предстают лики и фигуры – не то людей, не то ангелов. Влюбленные, белая ночь – у композиций есть названия, но они не передают всего сложного внутреннего содержания этих произведений, написанных удлиненными мазками, как будто сквозь размытый красочный туман, призрачно, как цветной сон. Но есть у него и традиционные деревенские улицы, только не уныло-тусклые, а яркие, жизнерадостные. Есть и натюрморты, где цветы в вазах исполнены с почти голландской тщательностью, но в авторском условно-декоративном стиле.
Люди, цветы, ангелы, арлекины – все сошлись в этом многосложном мире красок и света, где нет места унынию и безобразности. Возвышенная радость и искрящиеся краски – это то, что так украшает классическую строгость нашего города и так необходимо в сумеречные периоды года, да и самой истории…

Мария Фомина, кандидат искусствоведения,
доцент Института им.И.Е.Репина Академии Художеств,
обозреватель отдела искусств «Литературной газеты»

Приглашаю посетить мастерскую в Санкт-Петербурге,  Во,  набережная реки Смоленки,  17. Предварительно звоните +79119146642.

Victor Anufriev. Icons

Youtube 

Виктор Ануфриев приглашен преподавать рисунок и живопись для профессоров университета Шеньян в Китае  в 2012,2013 гг.

Victor Anufriev invited to teach painting and drawing for Chinese professors in Shenyang University,

2012,2013 .

维可多·阿奴弗尔耶夫在辽阔的伏尔加流域出生并长大。伏尔加河边的故乡给了他特有的气质和对壁画的热爱，同样也给他后来的创作带来很多影响。
童年的时候，维可多就喜欢到当地教堂和修道院里看古老的壁画和圣像画。正因为他的故乡有着古老传统的城市壁画、独特的建筑和浓厚的艺术氛围，所以他很自然的选择了艺术家这个职业。
维可多艺术风格的形成，强烈的受到了列宁格勒莫西纳艺术学院的影响。在那里，他曾在室内设计系和壁画系学习，继承了俄罗斯最好艺术学院的优秀传统之一，即艺术家用自由的、独特的语言、形象和符号来表现自我。
对艺术材料的精细感觉、对构图及节奏的理解和自信的线条和笔触这三条就决定了一个艺术家的风格。
大学毕业后，维可多留在了圣彼得堡生活，但他的艺术之根还是留在了家乡，留在了辽阔的伏尔加河流域，他们给他力量，激发他去创造新的作品。
1991年他成为圣彼得堡艺术家协会壁画分会的成员，
1997年-2001年他作为唯一俄罗斯艺术家参加了日本大坂举办的国际艺术赛“大坂三年展”。
从1993年起，他每年都会参加一些国际性的展会或竞赛，并且在俄罗斯国内外，举办个展。
在欧洲、北美和南美举办过超过50次的个展。
2000年在厄瓜多尔的“奥斯瓦尔多·古阿亚萨明”博物馆举办过一场名为“俄罗斯的抽象圣像画”的个人专题展。维可多还曾经在基多的艺术大学教授过油画课程。从1998起，在厄瓜多尔的首都基多市，在“厄瓜多尔—美国商会”的支持下，酒店“Swissotel”和画廊“MarsuArte”举办了差不多10场维可多·阿奴弗尔耶夫的个人展。
在2012年，画家曾被邀请到中国沈阳师范大学讲学。从这年起，画家也开始和上海的画廊“VastArt”合作。
维可多不断的在自己的创作中做实验，以求脱离造型上的定式和经典学院派的写实画风。
在创作探索中，艺术家创造了一种独特的富有表现力的技术，运用复杂的绘画手法使得作者能取得丰富而又有表现力的色彩效果。而这种技术也使得他的工作被我们所了解，识别。
在大型展会或个人作品展上，维可多的作品都是充满个性的， 它们吸引了大量的普通观众、传统的现实主义者画家和细致的现代先锋艺术的评论家们。

"Забыть законы творчества"

Новый центр культуры «Красный угол» открылся в Вологде. Официальное открытие центра 4 сентября 2013 года
совпало с началом работы выставки художника из Санкт-Петербурга, члена Союза художников России Виктора Ануфриева. Свои работы он привез в Вологду по приглашению С. Н. Малашиной – «идейного вдохновителя» создания «Красного угла», художественного руководителя центра культуры «Резной палисад».
Нужно сказать, что персональные выставки Виктора Ануфриева проходили в Санкт-Петербурге, Москве, Париже, Нью-Йорке, Кито (Эквадор) и многих других городах мира. Работы художника хранятся в частных коллекциях Франции, Голландии, Германии, Италии, США, Эквадора, Финляндии.
И еще должен сказать – на выставке были представлены абстрактные работы.
Абстрактная живопись и в целом абстрактное искусство – не близки мне, но это и привлекает – хочется понять непонятное, попытаться хотя бы… И я познакомился с художником.
На следующий день после открытия выставки, встретились с Виктором Ануфриевым в «Красном углу» на его выставке, поговорили…

- Родом я из Городца, это небольшой городок вблизи Нижнего Новгорода, на Волге… Закончил школу, педагогическое училище. Потом учился в Питере в «мухе» - это Санкт-Петербургская Государственная Художественно-Промышленная Академия им. В.Мухиной, сначала «на интерьере», потом понял, что это немножко не мое (хотя это очень интересно), бросил и поступил на монументальную живопись, там пять лет проучился и… был счастлив… Я делал работы на тему древнерусской живописи (когда-то, еще студентом, реставрировал иконы – и мне это было близко), разработал специальную технику – писал на картоне маслом. Сейчас перешел на масло на холсте. Продолжаю делать работы на тему древнерусской живописи, пейзажи пишу…

- А почему же сюда именно абстракцию привезли? - не удержался я от вопроса. - Вологда же – оплот традиционализма. Работы «на тему древнерусской живописи» или пейзажи были бы здесь, наверное, более логичны…

- Нет… Мне кажется, что не нужно туда, где мороз и снег привычны, везти скульптуры из снега. Там интереснее будут какие-нибудь теплые работы. А в Африку лучше привезти ледяные скульптуры… Но в данном случае даже не с этой точки зрения был подход – я знал, что будет открываться новый культурный центр, и захотелось показать здесь что-то современное… В традиционном искусстве есть образцы, которые уже невозможно превзойти, как ни старайся, в лучшем случае будет повторение. А «абстракт» – хорошая возможность постоянного поиска, возможность работать с интерьером, попробовать какие-то новые материалы, новые идеи…
Абстракт – это очень широкое явление, так же, как и реализм. Реализм, может быть и такой, как у Репина, и такой, как у греков, которые рисовали на вазах… Тем более, что они, абстракт и реализм, перетекают друг в друга: фрагмент кирпичной стены в интерьере – это инсталляция, абстракция или реализм?.. Одно в другое проникает. Какие-то фоны, пятна, фактура, найденные в работе над абстрактной композицией, помогают и в работе над более традиционными вещами… Я не хочу быть зацикленным на чем-то одном в творчестве, все время стараюсь себя «расширить», переплываю с одной «творческой территории» на другую. Это очень полезно: менять тему, фактуру, формат работ…

- И все-таки, что-то должно быть главным, основным… Какова основа Вашего творчества?

- Я родился в маленьком старинном городе: монастыри, церкви, иконы, древнерусская живопись – моя основа, я на мир через это смотрю… Но мне нравится, например, и Древняя Греция. И шире – мне нравится архаика, то, что было изначально, из чего потом все остальное вышло… А изначально были не какие-то подробности, а символы и нечто интуитивное – настроение, цвет, которые уже потом приобретали подробности. В «архаике», например, не рисовали конкретную тётеньку с родинкой на щеке и т. д., а передавали тысячелетнее состояние женщины-матери, то есть, создавали символ женщины…

- А мы не теряем с подробностями внешними и внутренний мир?..

- Невозможно все соединить – и духовное, и поверхностное. Современный стеклянный небоскреб с маленьким деревянным домиком… Это невозможно. Или ты делаешь небоскребы и живёшь в них, или ты едешь в деревню и живешь там… Но это все меняется, возвращается на новом витке. Сейчас век стекла и бетона – он пройдет, снова будет век дерева, может быть…

- В Вологде пытаются, вроде бы, совместить…

- Ну, да, пытаются, поэтому что-то от старой Вологды еще и осталось… И все-таки, всё движется, меняется, это неизбежно. Это мы видим и в Питере, и в Нижнем Новгороде. Везде. Конечно, надо сохранить памятник архитектуры, но к нему надо дорожку сделать современную, телефон провести, новую крышу сделать – одно тащит за собой другое. А вообще-то – я тоже против пластиковых окон… Проблема шире, и проблема вечная – противостояние нового и традиции, отцов и детей… Я воспитывал детей так, а они по-другому мыслят, они уже не такие. Это вечная проблема, но это нормально…

- Лет тридцать назад Вы уже бывали в Вологде. Ездили в Ферапонтово и Кириллов…

- Это было золотое время! Фантастика! Мы, студенты, месяц жили в Кириллове прямо в монастыре, в кельях, писали пейзажи, лазали по лесам на стенах… Потом поехали в Ферапонтово. Мы не только копировали фрески – мы ходили в баню, рыбачили, писали этюды… Впечатление такое – будто бы жили в пятнадцатом веке.

- Не возникает ощущение, что и в живописи, и в литературе уже не достигнуть, того, чего достигли, например, Дионисий или Рублев?..

- Поэтому и надо делать что-то свое, не теряя при этом ориентиры. Если сравнивать того же Дионисия, например, с людьми, которые жили в Аркаиме или высекали петроглифы на скалах – он по отношению к ним был такой же, как человек нашего века по отношению к человеку средневековья… Другая жизнь и люди другие… Я не могу подойти со старыми правилами к современной жизни. Это смешно – когда спрашивают, постился ли я перед написанием картины десять дней, как когда-то Рублев, например. У меня пост в другом выражается… Ходить в лес грибы собирать – это тоже пост. Это очень много для современного человека – взять и уехать из города, сменить ритм. Но опять же – без музеев, без выставок, без больших городов современный художник не может существовать. Разве художник может всю жизнь прожить в Вологде и ни разу не побывать в Москве? Это был бы очень ограниченный художник.

- Кстати, вологодских художников знаете?

- Нет, практически, не знаю… Есть художник Анатолий Новгородов, мы вместе поступали учиться. Талантливый художник. Он уже давно живет в Вологде, нашел себя здесь...

- Кто из современных художников особенно близок Вам, интересен?

- Когда я был молодым студентом – много ходил на выставки, мне там все очень нравилось… Сейчас мне интересен мой учитель (ныне ректор Академии живописи) Алексей Талащук. Я считаю его большим интересным художником. Близкие мне по возрасту художники, мои друзья – все еще в поиске (хотя возраст уже на шестой десяток перевалил). Этим они и интересны. И я в поиске, поэтому и надеюсь, что что-то ещё сделаю…

- Чем «напитываетесь» творчески – что читаете, смотрите, слушаете?

- Музыка – только классика. Радио я слушаю во время работы, но там очень мало интересных передач, всё суетное, сиюминутное. Телевизор вообще не смотрю, у меня его просто нет, лет семь назад отказался от него окончательно. В интернет я тоже не залезаю… Дети записывают для меня аудиокниги, слушаю. Но понимаю, что и в это, в самую даже лучшую литературу, я погружаться полностью не должен. Это уводит от своих мыслей… Тут – или ты читаешь чужое, или пишешь своё… Вот например, когда я стал рисовать, погрузился в искусство – я перестал заниматься спортом, а был почти профессиональным спортсменом (занимался конькобежным спортом, даже служил в Москве в ЦСКА). Более того – я перестал ездить на рыбалку, ходить за грибами… «Красил» целыми днями, а отец за грибами ходил… В детстве я очень любил с отцом за грибами ходить. Я иногда даже думал: «Сколько же я потерял, сидя в мастерской…» Но теперь знаю, что в те годы, отказавшись от многого, я набирал творческий багаж…

- Что повлияло больше – детство на Волге или Питер?

- Все как-то соединилось. И это очень счастливое соединение. Я люблю Питер. Если получится еще выставку сюда привезти – то может быть, привезу питерские пейзажи… Москву тоже люблю, там есть такие углы… Их просто надо «выковыривать»…

- Важно хорошо пристроить картины или главное – продать?

- Важно и то, и другое… Я очень много работаю. Соответственно, работы в очень многих разных местах. С 1991 года я «свободный художник». Сначала были выставки в России, потом можно стало выезжать. У меня уже было около сорока выставок в Голландии, в Германии около двадцати, в Эквадоре около десятка персональных выставок, в США… С официальными структурами я мало общаюсь, не лезу в тусовку, хотя я и член Союза. У меня есть своя небольшая галерея в Питере – выставляю работы, продаю… Я сам устраиваю выставки, мне очень активно помогает жена…

- А не хочется хоть чуть-чуть стать «государственным» художником, то есть быть «в системе», которая (как это было отчасти в СССР) тебя, может, несколько и сдерживает, но и дает заказ и оплачивает его? Или художник должен быть абсолютно свободным?

- А это не важно, в какой политической системе живет художник, творческий человек. Когда ты находишься «в состоянии» - тебе все равно в социализме ты, в капитализме или в диктатуре… Конечно, тебя могут физически как-то ограничить, но на самом деле разницы особой нет – ты свободен выразить это состояние при любом режиме и найдешь к этому возможности.

- Говорят, чтобы сделать что-то свое в искусстве, надо нарушить «законы» искусства и сделать по-своему…

- Когда ты учишься, тебе дают эти «законы»… Есть такое понятие – «учебная работа». Есть люди, которым пятьдесят лет, а они все делают учебные работы – потому что они идут по пути строгого соблюдения этих законов. А нужно законы выучить – и забыть. Поэт не думает о размере стиха, когда пишет, но этот размер уже заложен в подсознание… Так и художник: он забывает все «законы творчества», но «золотое сечение» в нем уже навсегда.

- Что пожелаете родителям, у которых дети учатся рисовать? Что нужно «давать» ребенку?..

- Детям нужна любовь родителей и хорошие педагоги. И не нужно требовать от них чего-то раньше времени. Они умеют, интуитивно, гораздо больше нас. Я всю жизнь учился у своих детей – у меня дома висят только их работы…

… Разговаривали мы в новом выставочном зале центра культуры «Красный мост», на стенах висели абстрактные работы В. Ануфриева… И не то что бы мне стали более понятны эти работы, нет. Дело в том, что они мне, вот такие, непонятные, сразу понравились. А главное – поговорили хорошо…

С В. Ануфриевым беседовал Дмитрий Ермаков.